Рассказ члена Уральского общества любителей естествознания А.А. Черданцева о походе на гору Качканар. Источник: «Записки УОЛЕ», т. 25, 1905 г. В публикации разместил также фотографии Черданцева из этого путешествия (из фондов Свердловского областного краеведческого музея им. О.Е. Клера).
Минувшим летом мне удалось совершить небольшую поездку на гору Качканар и, хотя о ней накопилась довольно обширная литература, тем не менее я хочу поделиться с благосклонными слушателями впечатлениями о поездке и сообщить несколько цифр высот пройденного пути.
Самое последнее описание Качканара сделано горным инженером г. Барбот де-Марни в июньской книге Горного Журнала за 1902 год в статье под заглавием «Гора Качканар и её месторождения магнитного железняка». В начале этой работы приведен хронологический список сочинений о ней. Вот этот список.
В 1770 году академик П.С. Паллас в своём «Путешествии по разным местам Российского государства» во II части впервые описывает Качканар.
В 1789 году П.Г. Герман описал в своём «Путешествии по Уралу» и Качканар.
В 1837 году Густав Розе описал его горную породу по присланным образцам.
В 1849 году в переводе г. Озёрского появился I том труда Мурчисона, Вернейля и гр. Кейзерлинга, где Мурчисон уделяет несколько страниц и Качканару.
В 1851 году на немецком языке появилось сочинение г. Церренера.
В 1859 году профессор Еремеев, описывая месторождения железных руд на Урале, описал и месторождения на Качканаре.
В 1860 году горный инженер Антипов сообщил много данных по истории добычи руды на этого горе.
В 1868 году уделяет Качканару несколько страниц Гофман в своих «Материалах для составления геогностической карты казённых дач».
В 1869 году в Горном Журнале А.П. Карпинский сообщает подробное описание породы, его составляющей.
В 1874 году были на нём ботаник П.П. Крылов и г. Клевакин, который в письме к О.Е. Клер даёт краткое описание Качканара.
В 1877 году Н.К. Чупин в своём «Словаре» даёт компилятивное описание Качканара.
В 1882 году минералог С.Ф. Глинка вместе с Михаилом Викторовичем Малаховым посетил его и сделал о нём сообщение в «Трудах Санкт-Петербургского Общества Естествоиспытателей».
В 1889 году горный инженер Краснопольский наиболее подробно описал геологическое строение Качканара.
Наконец, в 1902 году появилась цитируемая статья г. Барбот де-Марни с историческими и геологическими сведениями.
К этому ещё добавлю, что в 1898 году профессор Зайцев, исследуя платиновые месторождения на Урале, был и на Качканаре и упоминает его в своей работе. Те авторы, труды которых мне была возможность прочитать до моей поездки, а именно: Герман, Карпинский, Клевакин, Чупин и Глинка, говоря о Качканаре, дороге к нему описывают из Нижне-Туринского завода, т.е. с восточного склона горы, а профессор Зайцев описывает дорогу с реки Косьи. Я же дам описание наиболее прямой и, следовательно, наикратчайшей дороги на Качканар, а именно от станции Тёплая Гора, т.е. с западного склона его. Но, уезжая 3-го июня из Екатеринбурга по железной дороге, я ещё не знал, какой дорогой пойду на него.
После этого небольшого вступления я перехожу к описанию дороги и самого Качканара.
Наш глубокоуважаемый почётный член Герман Фёдорович Абельс снабдил меня из Обсерватории карманным анероидом Ньютона и термометром Цельсия, за что и приношу ему свою глубокую благодарность, а также Павлу Карловичу Мюллеру за обработку собранных мной барометрических наблюдений. Только благодаря их участию и помощи, и имею возможность сделать своё сообщение.
Кроме меня, в этой поездке приняли участие ещё г. Плотников из Нижнего Тагила, г. Словцов из с. Шайтанки и мой брат.
3-го июня мы выехали из Екатеринбурга до Кушвы, где мы все четверо прямо с вокзала отправились к П.А. Вершинину, заведующему местной метеорологической станцией и деятельному члену нашего общества. Тут мы встретили старого служащего графа Шувалова Н.К. Оборина, которые и поделился с нами своими знаниями и опытностью. Он очень подробно описал дорогу на Качканар и саму гору. Хотя сведения его были уже 18-летней давности, но, благодаря их обилию и подробности, мы, ни минуты не колеблясь, решили следовать его советам. Исполняя его верный совет, мы на утро уехали на станцию Тёплая Гора.
Сойдя с поезда, я произвёл барометрическое наблюдение, при чём получил следующие цифры: 8 ч. 50 м. утра температура воздуха +12°. Барометр 721,5 мм, что, по вычислению П.К. Мюллера, равно 401 м над уровнем моря. По данным г. Каминского, высота станции – 396 м. Разницу в 5 м я могу объяснить: во-первых, тем, что я наблюдение производил не на платформе станции, а выйдя из здания, я поднялся в сад и здесь на пригорке записал показание барометра; а во-вторых, и моей ещё неопытностью. Говорю «неопытность», потому что это наблюдение было одно из первых, и ещё потому, что последние мои наблюдения на горе Высокой и на плотине в Нижнем Тагиле очень близки к истинным…
По уходе поезда со станции Тёплая Гора мы, надев наши сумки за плечи, отправились по дороге к Крестовоздвиженским Промыслам, до которых считается 5 вёрст. Сейчас же станцией дорога идёт под гору к мосту на реке Койве, который находится на высоте 348 м над морем. Почти на половине дороги находится пожарная вышка «Станционная каланча», вышиной в 25,6 м (или 36 аршин, как мне любезно сообщил г. Зандерсон, лесничий Крестовоздвиженской дачи).
Не доходя одной версты до промыслов, мы свернули с дороги и на берегу небольшой речушки подкрепили свои силы. Температура воды в речке была +6,5°.
Дорога, по которой мы шли, своим устройством и своими частыми спусками и подъёмами, сильно мне напоминала тракт из Кушвы в Верхотурье. Только тут вместо телеграфных проводов по краю дороги на столбах подвешены провода телефонные, которые идут до самого Качканара, связывая все Шуваловские прииска и промысла с Теплогорским и Бисерским заводами.
Придя на промысла, мы, к сожалению, не нашли рекомендованных г. Обориным лиц и потому, запасшись только хлебом и сахаром, мы отправились в дальний путь.
Неся на плечах котомку с переменой белья и небольшим запасом провизии, непромокаемую накидку и в руках кто аппарат, кто чайник и пр., мы подвигались очень медленно и в 5 часов вечера, обойдя гору Колпаки, перевалили через Урал. В этом месте у столба, на котором имеются две надписи: Европа с нашей стороны и Азия с другой, всего 533 м над уровнем моря, хотя есть места на перевалах через Урал ещё ниже. Так, станция Хребет Уральский находится на высоте 390 м по г. Каминскому (по моим измерениям 386 м). От самых промыслов до Колпаков нас мочил дождь, но мы, надев наши накидки сверх своих сумок, не падали духом и шли по ослизлой дороге всё вперёд и вперёд.
К 7 часам вечера однако мы пришли к вышке на Пономарёвой гриве, находящейся от промыслов верстах в 28. Вышка построена на самом высоком пункте этого увала и находится на высоте 505 м. Сама же вышка в 54 аршина. С неё Качканар виден во всём своём величии и красоте.
С Пономарёвой Гривы мы пошли уже лесной тропинкой, перейдя реку Выю и оставя большую дорогу влево. Тропа была не из хороших; мы несколько раз проваливались в болото при прыганьи с кочки на кочку. Наконец, в 12 часов ночи, мы пришли в казарму дозорного Я.К. Подгорного, сажен в 100 от берега реки Выи. Сильно уставшие, мы сейчас же легли спать. На утро, производя измерение, я нашёл высоту этой казармы в 294 м над уровнем моря.
Напившись чаю и закусив, мы в 10 часов утра 5-го июня вышли из казармы, оставив часть вещей у г. Подгорного.
С собой мы взяли только фотографический аппарат, чайник и небольшой запас провизии. От казармы на Качканар идёт через реку Выю совершенно прямая дорога. Но чем дальше, тем она становится уже. Затем, по словам г. Подгорного, надо было, увидев тропку вправо, идти по ней до просеки, а эта последняя уходя влево, взбирается на гору к старой заброшенной шахте в двух третях вышины горы. Но мы, идя по дороге, тропку вправо, может быть, не заметили и шли всё прямо. Наконец, потеряв и последние признаки дороги, путь наш превратился в лесную тропу. Мы решили, бросив и эту тропу, подниматься прямо кверху, так как были уже у самой подошвы горы.
По произведённому измерению, основание горы находится на 344 м над уровнем моря.
Сначала подъём был сносен, но чем дальше, тем всё он был круче и круче. Стали попадаться камни и целые скалы. Лес начал редеть. Через каждые 20-30 минут мы останавливались и, тяжело дыша, мокрые от пота, валились на землю отдыхать. Было жарко. Жажда томила нас, но взятую в чайник воду мы берегли, так как ещё в Кушве г. Оборин предостерегал нас и советовал взять воду под горой, потому что, по его уверению, на горе ключей нет. Чтобы хоть немного утолить жажду, я взял небольшой кусочек лимона и почувствовал большое облегчение.
Часто останавливаясь и любуясь всё шире и шире открывающимися видом, мы поднимались очень медленно и только в 3 часа дня, случайно взглянув вправо, мы увидали старую шахту, про которую рассказывали и г. Оборин, и г. Подгорный.
Тут же недалеко от шахты найден был небольшой родничок с прекрасной и холодной водой. При температуре воздуха +11° вода была +5°. Высота места 696 м.
Чаепитие, закусывание, установка флага на скале около родника совершенно незаметно заняло 2 часа и было уже 5 ч 15 м вечера, когда мы двинулись дальше. Выше родника прямого и хорошего леса мы уже не встретили. Правда, среди скал, в местах, защищённых от ветра, росли ели, но они были все искривлённые, с сухими верхушками и вышиной всего 2-3 аршина. В 6 часов вечера мы достигли вершины, но это не был высший пункт горы. Окружавшие нас скалы скрывали эту точку. В поисках за этой точкой мы взбирались на более доступные скалы, причём приходилось иногда перебираться со скалы на скалу в довольно неудобных позах, помогая и руками.
В поисках высшей точки ещё прошёл час и только в 7 часов вечера мы, взобравшись на скалу, увидели, что хотя и есть выше нас скалы метра на 2-3, но туда уже невозможно взобраться. Вынув барометр и книжку, я произвёл наблюдения. Получил следующие данные: 7 ч вечера, температура +8°. Барометр 678 мм, что соответствует вышине в 889 м или 2915 фут. над морем. Г. Гофман в 1868 году даёт высоту Качканара в 2849 ф. или 868 м, г. Барбот де Марни в 1901 году даёт цифру 2891 ф. или 881 м, профессор Зайцев в 1898 году 2908 ф. или 886,5 м. Разницу в 8 м с Барбот де Марни и в 5,5 м с профессором Зайцевым можно объяснить и несовершенством моего наблюдения и тем, что мне удалось взлезть на высшую скалу.
Итак, Качканар возвышается на 417 саж. над уровнем моря и на 545 м или 255 саж. над основанием.
С достигнутой нами площадки в квадратную сажень величиной открывался великолепный и обширный вид. Прямо на восток горизонт был совершенно ровен: то было начало Великой Сибирской равнины. Ближе к Качканару были незначительные увалы и горы. На юго-восток в отдалении 35-40 вёрст виден был Нижне-Туринский казённый завод. Пруд с островами, Николаевская тюрьма были видны простым глазом. В бинокль можно было различить окна на белой стене тюрьмы в виде точек. Ещё правее – Кушва. В бинокль можно было рассмотреть пруд и гору Благодать. На юг, сколько ни хватал глаз вдаль, ни высоких гор, ни селений не было видно. На юго-западе видны были Колпаки и немного правее вышка Пономарёвой Гривы. Из-за неё и далее на запад и северо-запад тянулся непрерывный ряд гор самого Уральского Хребта. Наконец, повернувшись на север, мы увидели весьма пологую и обширную гору. На ней была большая полоса снега. Это был Павдинский камень. Далее из-за него, в синей дымке, поднималась ещё высокая, ещё более обширная гора уже совсем белая от снега. Полагаю, что это был виден Конжаковский камень.
На первом плане, около Качканара, расходились в разные стороны долины рек Иса, Покапа, Косьи, Выи и др. В долине Иса видно было множество дымков от расположенных по нему приисков.
У нас на вершине было ещё светло и солнце, выглядывая из туч, всё ещё освещало нас. Но, глядя вниз в долины, видно было, как они мало помалу погружались во мглу. Кое-где шёл дождь и ясно было видно, какую небольшую площадь он орошал.
Скала, на которой мы находились, выдавалась своей величиной и высотой среди той группы скал, в которой она находилась. Вообще на вершине Качканара таких групп скал разбросано много. Между группами ровное плато горы покрыто сплошь мхом, в котором нога утопала чуть не по колено. На таких ровных местах мы нашли несколько ёлок вышиной до 2-3 футов, причём нижние ветви их далеко стлались по земле; величина их доходила до 6-7 футов. Приподняв такую ветку, мы увидали от неё корни, зарывшиеся в мох. Попалось несколько кедриков вышиной футов до 4-х. Росли тощие берёзки с только что распустившимися мелкими листочками. А в одном месте, почти кругом защищённом скалами, мы нашли даже рябинку и микроскопический, не более фута, кустик шиповника.
Почти во всех скалах, встреченных нами во время подъёма, мы видели жилы, довольно толстые, магнитного железняка. Толстые и сильные настолько, что действовали на магнитную стрелку на расстоянии 3-4 дюймов. Вообще же магнетизм на Качканаре настолько значителен, что мой компас даже на вершине всё время упорно показывал север на юго-востоке.
Пробыв на вершине часа 2, сильно продрогшие, мы начали спускаться. Легко и быстро добрались мы до старой шахты, бросили прощальный взгляд на вершину, на родник, снабдивший нас чудной водой, на флаг, поднятый нами на мачте, и мы вступили в просеку и и скоро за лесом потеряли из виду вершину горы.
На высоте 592 м на просеке был найден другой ключ, сначала долго скрытый в камнях. Уверение, что на Качканаре нет ключей, следовательно, неправильно.
В 11 ч 15 м вечера мы достигли подошвы. Проплутав немного во встретившейся нам громадной и старой пали, мы, озябшие и промокшие от тумана и болот, пришли наконец в казарму Подгорного.
На другой день, т.е. в воскресенье 6 июня, в 7 часов вечера мы пошли назад по другой, вёрст на 5 ближней дороге. Эта дорога проложена между углеобжигательными печами. Они почти такие же, как и та, по которой мы шли вперёд; так же телефон, так же по болотам слани, а через речки хорошие мосты.
Отойдя 3 версты от избы Подгорного, мы встретили первые такие печи, или, как их тут называют, «заведение» Нечаевского на высоте 325 м над уровнем моря. Температура воды в мимо протекающей речке +6°. Отойдя с полверсты от Нечаевского заведения, мы вступили в густой и тёмный еловый лес. Лишь изредка около дороги попадались стройные и высокие кедры. В 11 часов вечера в 6 верстах от Нечаевского заведения мы пришли в заведение Уреф, где и ночевали. По произведённому на другой день наблюдению, заведение Уреф находится на 429 м выше моря.
Сейчас же за последними строениями печей, мы вступили в рябинник, чрезвычайно весело и нарядно тянувшийся на расстоянии 2 вёрст по дороге.
Через 6 вёрст мы дошли до Именновских томильных печей, на реке Имянной. Высота этого места 364 м. Не доходя до него с версту, мы нашли на дороге большой число вымытых валунов магнитного железняка.
Между Именновским заведением и Гаре-Вознесенским рудником, отстоящим в расстоянии 4 вёрст, мы перешли Урал. Шёл дождь, и я наблюдения не делал. Наконец, пройдя рудник, через 2 версты пришли на Крестовоздвиженские промысла, на реке Полуденной, впадающей в реку Койву. Селение, расположенное на обеих берегах Полуденной, находится на высоте 357 м, имеет церковь, школу, контору и довольно большое количество лавочек со съестными припасами и всевозможным товаром. Пройдя ещё 5 вёрст, мы в 7 часов вечера пришли на станцию Тёплая Гора и с поездом уехали домой.
Заканчивая свои заметки простого туриста, я позволю себе высказать своё предложение и заключение, основанное на опыте.
Качканар, расположенный так близко от железной дороги (28 вёрст по дороге между заведениями), живописный и интересный сам по себе и, кроме того, находящийся в живописной и интересной во всех отношениях местности, вполне может быть рекомендован, как цель для ученических экскурсий и одиночек туристов.
Д. чл. А.А. Черданцев
Читано в общем собрании 18 декабря 1904 г.
«Записки УОЛЕ», т. 25, 1905 г.
Читайте также:
