В 1720-е годы через Соликамск прошла и вперед - в Сибирь, и обратно экспедиция Даниэля Готлиба Мессершмидта. Об этой экспедиции известно достаточно, но для широкого читателя эпопея первой сибирской экспедиции знакома лишь на уровне экциплопедическом - на русский язык книжного перевода нет. Сегодня благодаря сканированию, немецкий текст, все пять томов, выпущенные в 1960-х годах историками ГДР, выложен на сайте Петербургского филиала архива РАН.
В научную экспедицию Мессершмидта отправлял император Петр Первый лично, он дал указания исследовать природу, растительный и животный мир Сибирской земли. Вперед ехали быстро, и о Соликамске не оставили каких-нибудь любопытных документальных свидетельств.
Вернувшись из Сибири в Соликамск в 1726 году, Мессершмидт провел в городе девять месяцев, подводя итоги путешествия, делая записи по минералогии, биологии, истории и географии, резюмируя то, что видел и о чем узнал в Сибири. О Соликамске он оставил некоторые заметки. Рукописные дневниковые записи Мессершмидта хранятся в Петербурге в филиале архива Российской Академии наук. Совсем недавно мне довелось познакомиться с этими записями, и узнать, хотя бы в общих чертах то, чем был занят ученый.
Все отлично знают, что Соликамск расположен на 59°38" северной широты. Определению координат на карте Земли мы обязаны как раз Даниэлю Мессершмидту. Он первый сделал астрономические вычисления и зафиксировал координаты 2 мая (21 апреля по старому стилю) 1726 года. Погрешность составила лишь одну минуту, что считается совершенно допустимым для измерений XVIII века.
Так Соликамск получил официальную географическую прописку в системе земных координат. На этом фрагменте рукописи даже незнающий немецкий язык может разобрать слова.
Евгений Смирнов
Фрагмент записи из дневника Даниэля Готлиба Мессершмидта
Ранее не переводилась и не публиковалась.
Перевод Дины Криворучко. За поисковую работу и предоставленный фрагмент спасибо Евгению Смирнову.
29 мая 1726 года воскресенье.
Первый день праздника Троицы.
Я только лег спать, как услышал крики о пожаре. За палатами воеводы князя Козловского мгновенно загорелись 8-9 деревянных крестьянских изб. Было много крика, шума, звонили колокола. Я довольно много видел подобного, велел только своему слуге Петеру Краузе быть внимательнее и позаботиться о моем покое до утра. Всю ночь было очень светло. В этот день стояла очень теплая, прекрасная погода. Но, несмотря на это, из-за ужаса и страха от жестоких и отвратительных проделок русских, я вынужден был до 7 часов утра пролежать в постели. Потом у меня была сакральная медитация и, наконец, около 12 часов ночи я лег спокойно спать.
30 мая. Понедельник.
Второй день праздника Троицы.
Прекрасная погода. Рано в 7 часов, так как русские в этот день не празднуют, я велел позвать на работу моего переписчика Семёна Нагаева. Но, так как он свои письменные принадлежности внёс в шинок или кабак в залог, то я вынужден был дать ему 10 копеек. В этот день он больше не появился, заставил себя ждать, нигде я не мог его найти, потому что во всех местах были люди бургомистра Турченинова, и его верные собратья. Они, возможно, знали ещё другие места, где его можно встретить. Бургомистр Турченинов обещал мне другого писаря найти, но пока он его ищет, наверное, найдется все же этот. С 26 апреля между тем, я занимаюсь медитацией и насобирал ещё несколько славянизмов…. (на двух листах перечень славянских слов и их перевод на немецкий или латынь. Например збираю, кричу, баня, трепетный, шлем и так далее)
.. мой русский мальчик Семён Астафьев устраивает иногда всякие безобразия, хотя ему только 10-11 лет. В комнате для прислуги он деревянной палкой проколол шею своему товарищу, что могло очень плохо кончиться. Я велел ему прийти ко мне и отхлестал его плетью.
Около 5 часов вечера посетил меня узник капитан Бёклер. Он хочет отвести нас в здешнюю солеварню. А отправились мы только около 6 часов вечера.
Эти солеварни не государственная или императорская собственность, они являются собственностью горожан.
Лежат эти соляные жилы или источники все на правом берегу реки Усолки. Ниже горизонта.
Каждая солеварня имеет свой собственный колодец.
Все колодцы обложены балками, состоят из двух или более, близко подогнанных цилиндров или просверленных бревен, опущенных перпендикулярно в грунт.
Колодец имеет в диаметре 9 «дюймов» (от исходной рейнландской руты)
Ситулы или ведра для черпания привязаны к палкам или веревкам. Двое парней тянут их вверх и вниз. Имеет форму конуса с тонкими насечками (forma coni gracilis detruncati) Ведро в диаметре 8 «дюймов» и 40-45 «дюймов» в высоту. В дне ведра предусмотрен круглый вентиль.
Вычерпанный рассол предварительно выливают в запасной деревянный ящик, а затем он направляется в варочный котёл. Каков рассол неизвестно, соляные пробы не делают.
Варочный котёл состоит из плотно подогнанных пластин и составляет 290 «дюймов» в длину, 180 в ширину и 20 в глубину. Его собственный вес 104-400, а если он заполнен водой, рассчитывая 64 tt то может составлять примерно 1671600 tt, и всё это подвешено над глубокой ямой, в которой горят, друг на друге лежащие брёвна, и человек помешивает соль, приставшую ко дну котла. В этих ямах огонь горит непрерывно, до тех пор пока соль постепенно не коагулируется, и на заполнит почти весь котёл. Затем, после того как огонь потухнет, соль вынимают, пересыпают в соляные корзины для досушивания. Хижина над этим варочным котлом деревянная, но без всякой нужды в 3 – 4 раза выше над огнём , чем нужно, из опасности возгорания, и больше похожа на церковь, чем на соляную варницу – чему швабский или магдебургский, а также люнебургский или кольбургский солевар очень удивится, потому что в их низких, стоящих рядом хижинах обходятся без пожаров.
После того как мы всё осмотрели и прежде чем расходится, направились к моей квартире, чтобы выпить чашку чаю. В 10 часов ночи он начал прощаться. Я подарил ему китайский халат (Из Селенгинской 23 марта 1724) мне он короток, а ему как раз впору. Мне такой же в 1719 году собственноручно презентовал московский несчастный аптекарь Кристиан Готлиб Бройтигам, я отложил его в память об этом несчастном человеке.
Как только я остался один, закончил записи в журнале и после молитвы отправился на покой.
31 мая 1726 вторник.
Третий день праздника Троица
Прекрасная теплая погода. Рано утром в 10 часов предстал передо мной, наконец, мой переписчик Семён Нагаев и приступил к написанию своим почерком и копированию. Только поздним вечером я проверил и отложил всё в сторону. А следующим днём он должен начать писать материалы в медицинский факультет, и поэтому оставил его сегодня без оплаты.
Читайте также:
