В пионерском лагере мне довелось побывать лишь один раз. Случилось это в 1949 году, под Челябинском, у деревни Баландино, от которой отделяла лагерь река Миасс, рассекавшая гористо–лесистую местность.
Прошло четыре года, как закончилась война, а нас кормили так, что дети выходили из столовой полуголодными. За обеденным столом быстро проглатывали всё, кроме двух тоненьких ломтиков чёрного хлеба. Деревенские женщины, что поджидали нашего выхода с обеда на ступеньках крылечка, за каждый его кусочек давали нам полное блюдечко ещё зелёного гороха, бобов, тощий пучок не успевшей вырасти редиски, или другие овощи.
Хорошо запомнился один из тех дней.
Было солнечное утро. Поскрипывали деревья соснового бора, подступившего к самым окнам палат (сейчас их называют коттеджами). Детей поделили на четырнадцать отрядов. Старшие ребята, к которым относился и я, составляли первый, а самые маленькие – четырнадцатый.
После завтрака, когда я обменивал хлеб на горох, ко мне подошёл Валька, сын директора лагеря.
- Мы с Мишкой пойдём за хрусталём к «Трём пещерам», пойдёшь с нами?
Что такое хрусталь, я не знал, но составить компанию новым приятелям согласился:
- Только надо бы у старшей пионервожатой отпроситься.
Валька скривил губы:
- Так она тебя и отпустила! Сейчас все отряды на стадион пойдут – наши футболисты встречаются с командой из соседнего пионерского лагеря «Каштак» - нас никто и не спохватится.
- Тебе хорошо рассуждать, тебя не накажут так, как нас с Мишкой.
Однако соблазн увидеть загадочные пещёры, которыми пугали детей пионерские вожатые и воспитатели, а может, и побывать в них, взял верх. И когда колонна отрядов двинулась в сторону стадиона, расположенного в полукилометре от лагеря, наша тройка незаметно нырнула в кусты. Едва последняя шеренга детишек исчезла из вида, как мы направилась по течению реки, в противоположную сторону.
Скалистые берега Миасса были отвесны. Они то сближались друг к другу и тогда вода стремительно, с рёвом, проносилась между ними, то удалялись, и течение становилось спокойным.
Проходя мимо одного порожистого места, Мишка вдруг закричал:
- Смотрите, гусёнок тонет!
И правда, в бурунах пены то возникала, то исчезала маленькая головка. Мы заметались по берегу, не зная, как помочь птенцу. А между волнами то и дело как бы всплывали острые камни и любой из них был опасен для жизни несчастного птенчика.
Валька первым не выдержал жалобного призыва о помощи. Он на ходу сбросил с себя одежду и обувь и бросился в бушующий поток. Течение тотчас сбило мальчишку с ног и понесло его вслед за гусёнком.
Прихватив вещи товарища, мы побежали вдоль берега и, громко крича, показывали ему, где плыл птенец. Но Валька наверно не слышал нашего крика. Наконец он нагнал гусёнка и вытащил его на берег. Тот был так слаб, что не мог встать на ноги. Мы дождались когда они с Валькой обсохнут и отдохнут и отнесли птенчика в кустарник, чтобы не попал на глаза мальчишкам. Не брать же его с собой.
Пройдя с километр, вышли к «купалке». К ней нас приводили только в жаркие дни и только в сопровождении взрослых, потому что в предыдущую смену в ней утонул ребёнок. Сейчас в реке барахталось несколько мальчишек лет десяти. Дежурных по лагерю вблизи не было видно. Значит, мальчишки тоже сбежали сюда самовольно. Мы миновали их незамеченными.
До «Трёх пещёр» добирались около часа, не переставая любоваться природой. Шли и пели:
Урал, Урал твои просторы
Волнуют сердце мне всегда.
Твои леса, озера, горы
Я не забуду никогда…
Так с песнями и дошли до места, где река делает крутой поворот налево, расширяется и в каких – нибудь десяти метрах о поворота исчезает среди нагромождений скал и высоченных сосен. Красотища!
- Валь, а где же пещеры? – нетерпеливо спрашиваю я.
- Сейчас увидите, Лезьте за мной.
И Валька начал карабкаться наверх. Мы последовали за ним.
- Вот они!
Небольшая площадка, выступающая из скалы, поросла мхом, приторно – сладкими корнями которого мы иногда лакомились во время отрядных походов в горы. Над площадкой , на высоте пояса, действительно зияло три узких отверстия. Валька пригнулся, просунул внутрь среднего из них руку до самого плеча и, что – то нащупав, радостно воскликнул:
- Цела! А я боялся, что её отобьют. Видите, скала состоит из однородного белого камня? Это – кварц. Хрусталь – тот же кварц, но только прозрачный, как стекло, и чаще всего бывает в виде щёток из кристаллов, Папа рассказывал, что давным-давно старатели искали в этих местах золото, с которым кварц очень «дружит». В таких «карманах» или «занорышах», как эти, - Валька указал на отверстия в скале, - старатели и находили драгоценные и полудрагоценные камни, хрустальные друзы. Средний «занорыш» до сих пор хранит на своих стенках множество мелких кристаллов. То ли старатели не заметили их, то ли не смогли взять – лаз – то в него вон какой узкий – не всякая голова пролезет. А с молотком внутри - и делать нечего.
- Валь, а как же ты – то про эти пещёры узнал? – полюбопытствовал Мишка.
- Случайно набрёл. У нас в школе минералогический кружок есть. Специальные книжки читаем, в поисковые походы с настоящим геологом ходим, После каждых летних каникул кружковцы такие минералы в школу приносят – залюбуешься! И я приношу. У меня дома уже хорошая коллекция собрана. Вот бы и эту друзу в неё! – Валька шумно и безнадёжно вздохнул.
- А как нам её с Алёшкой увидеть?
Мишка приблизил лицо к отверстию и стал внимательно вглядываться внутрь средней «пещеры»:
- Ничего не вижу.
- Ну – ка, дай мне попробовать.
Я, как и Валька, просунул внутрь её руку и нащупал гладкие и холодные грани кристаллов. Ну что ж, местоположение их определено, теперь бы увидеть кристаллы воочию.
Повертев туда – сюда головой, я всё – таки протиснул её внутрь. Но ею загородил свет. Теперь нужно было вынуть голову обратно, но она никак не хотела покидать «занорыш»! Как только я не крутил головой – ничего не помогало! Приятели попытались вытянуть её силой, но только чуть не оторвали уши. И их затея не удалась.
Всем троим стало не по себе.
Когда, наконец, голова покинула «гостеприимную» пещерку, ребята ахнули. Уши мои сильно распухли, а лицо и шея были испещрены царапинами, из которых сочилась кровь.
Мишкин взгляд выражал сострадание, а Валька виновато опустил голову. Обмыв лицо и шею в реке, мы с пустыми руками отправились в обратный путь.
Так началось моё увлечение минералогией, продолжающееся до сей поры.
Алексей КОЖЕВНИКОВ
г. Полевской
Эти места можно увидеть в видеоролике о путешествии ураловедов.
Читайте также:
