Самое раннее известное сообщение о находке медной руды на Урале исходит от приказчика Никиты Строганова Якова Литвинова. В донесении на имя царя Алексея Михайловича в 1617 году он сообщал, что в Перми имеется медная руда с наличием золота.
Начало розысков руды в крае связано с процессом перемещения деловой активности Строгановых из Сольвычегодска в Прикамье. Там, на Севере, наряду с солеваренным и пушным промыслом, они завели железодутное производство. Собственное железо было необходимо для изготовления солеваренных снастей. Все это способствовало началу поиска руд и в здешних местах. При этом Григорию Строганову при пожаловании земель на соляной промысел на реке Каме в 1558 году Иваном IV было запрещено самому разрабатывать серебряную, медную или свинцовую руду, а если найдет, велено было тотчас о тех рудах «отписывати к нашим казначеям, а самому тех руд не делати, без нашего ведома». Такое ограничение содержалось и в грамоте 1568 года Якову Строганову на соляные промыслы по рекам Чусовой и Каме.
По сообщению Якова Литвинова из Москвы в Орел-городок, центр Никитской вотчины Строгановых, для поиска руды была послана экспедиция под руководством дворянина Чулка Бартенева и подьячего Гаврила Леонтьева. Они работали на Урале с 1618 по 1626 год, но «медной руды не сыскали».
Выход медистого песчаника на берегу Камы
В Прикамье, не позднее 1626 года, работала еще одна экспедиция с участием рудознатцев Бергманов, а в 1627 году проводили рудосыскные работы рудознатцы Фрич и Герольд под началом дворянина Григория Загряжского. Однако поиск рудных месторождений также не принес желаемых результатов.
В 1633 году по «извету» старца Пыскорского монастыря Корнилья «для сыску медные руды к Соли Камской» посылается царем Михаилом Федоровичем экспедиция во главе со стольником Василием Стрешневым и дьяком Василием Сергеевым. Их усилия, в конце концов, увенчались успехом, и они возвратились с донесением, что у Соликамска найдена богатая медная руда – медистый песчаник. Об экспедиции известно крайне мало. Очевидно, это связано с тем, что она была недолгой. Уже в 1634 году ее участники получали подарки в Москве.
О значении для государства находки месторождения меди можно судить по наградам, которые получили участники экспедиции. Так, 6 января 1634 года Михаил Федорович произвел Стрещнева в окольничие, а 8 апреля того же года пожаловал ему две шубы, «денежные придачи» 220 рублей, а также в Ростовском уезде село Пружинино с «деревнями 660 чети в вотчину» за то, что «счастьем меденую руду у Соли-Камской в Григоровой горе» сыскал.
Его помощник стольник Янаклыч Челищев получил «жалованья», стряпчий Сила Бахтеев серебряный ковш и 30 соболей, стольники Григорий Волков, Кирилл Арсеньев, жилец Матвей Рябинин, пожалованы Михаилом Федоровичем тканями и куницами. Рудознатцу Александру Тумашеву были выданы ткани, 40 соболей и серебряный ковш. Еще более щедро царь наградил рудознатца иноземца Елисея Коета - серебряным позолоченным кубком, тканями и 40 соболями. Остальные получили по значимости своей.
Крупнейший по тому времени рудник находился в верховьях Камы, в окрестностях деревни Григорово на Григоровой горе, возвышающейся над поймой безымянного ручья, впадающего с правой стороны в Каму.
Григорова гора. На этом месте располагался рудник с одноименным названием
В 1633-1634 годах при Стрешневе началось строительство завода непосредственно у места добычи руды. Об этом говорится в царской наказной памяти: «…где был завод и плавильня при Окольничем при Василье Ивановиче Стрешневе».
Первый завод был невелик. Он представлял собой плавильный амбар размером 9 на 4,33 саженей. К амбару был прирублен пристен. Через ручей была сделана запруда «от горы до горы, рубленая городнями в две стены в длину 23 сажени, поперек городень саженная», с установленным водяным колесом.
В 1635 году для дальнейшего налаживания производства меди по царскому указу были посланы из Москвы в Соликамск гость Надея Светешников, подьячий Илья Кириллов, «иноземец» рудознатец Арист Петцольт с русскими и немецкими мастеровыми.
Прибывшие на Григорову гору увидели здесь уже построенный завод. Петцольт досматривал место и сказал, что «то место на мельницу негодно потому, что тут в речке вода мала», и дал совет о выборе нового места для завода у Пыскорского монастыря, на реке Пыскорке. В скором времени завод пришлось перенести на третье место, в бассейне той же речки. Отсюда и название – Пыскорский.
Григоровский завод, начавший плавку меди раньше своего преемника - Пыскорского, справедливо нужно признать первым медеплавильным заводом России.
Руда транспортировалась на завод в летнее время водой по течению, а зимой – гужевым транспортом.
В.Н. Татищев в «Истории Российской» писал, что «оные мастера не весьма искусны были, потому что они, во-первых, шифер бросали, а выбирали только крепкую руду, и потому вдесятеро более напрасно работали, из которой бы для множества больше меди получить можно, напрасно оставляли».
Поскольку завод был казенным предприятием, Надея Светешников управлял им в порядке отбывания службы. После него управляли Богдан Тишин и Кирилл Босово. Техническое руководство осуществляли мастера из Германии. Они проживали в двух избах на Григоровой горе.
Они отчитывались, что с 1 июля по 1 сентября 1641 года было добыто 150 пудов руды, а с 1 сентября по 1 января «уломано медной руды при Немцах» 510 пудов, а с 1 января 1742 года при русских урядниках «уломано медной руды по смете с тысячу пудов».
Тяжелая работа требовала все новых работников. Земские старосты стали неохотно наряжать людей, отказывали в подводах и делу начало «чинится» помеха.п
В 1642 году была послана царская грамота соликамскому воеводе, а велено ему Соли Камской «земских старост и целовальников бить батоги и посадить на неделю в тюрьму за то, что они Государева указа не послушали, в подводах отказали».
Для дальнейшего налаживания дел царь выдвинул управляющим из гостиной сотни Ивана Анофриева, выходца из посадских Соликамска. Царская наказная память от 25 января 1643 года требовала от него: «Ехати ему к Соликамской к медному делу… тем делом радеть и промышлять с великим раденьем неоплошно…».
Вскоре по указу из Приказа большой казны к Анофриеву был послан стольник Тимофей Лодыгин. Он имел поручение организовать разведку медной руды в окрестностях завода.
Заинтересованность государства в этом выражалась в наградах за обнаружение руды: «А кто про какую руду где скажет, а по своему извету в тех рудах будет Государевой казне прибыль, и тем людям сказывать Государево жалованье многое, смотря по руде, рублев по пятидесят и по сту, и более».
Иван Анофриев управлял недолго, дела новому управляющему Юрию Телепневу передавал его сын – Алексей. На руднике к тому времени было 7 старых и 5 новых шахт.
Штольня
Сохранилась «Переменная роспись медного рудника на Григоровой горе» 1646 года. Роспись показывает, сколько в каждой шахте «подкопов и разломов и шахтиц» и сколько в каждом их них вырублено от устья безымянного ручья, на котором стояла плотина, вниз по камскому берегу и по горе.
Осуществляли замеры горного дела целовальники Леонтей Жданов, Дементей Зырянов, Любим Терентиев. В Плетеневой шахте всего в подкопах, в разломах и в «шахтицах» выломано 649 сажен с полуаршинном, в Клинной шахте 180 сажен 1 аршин, в Полевой шахте 43 сажени 2 аршина, в Глубокой шахте 47 сажен с полусаженью, под Денисовской горой, Ревским полем и по Камскому берегу в подкопах 48 сажен, на Денисовой горе старая шахта глубиной аршин с четвертью, в которой уже не велись работы – «отняла вода»…
Так, благодаря описи, нам дается представление не только о руднике, но и становятся известны имена первопроходцев медного дела в России.
На руднике имелась плавильня с одним кирпичным горном для проведения опытов и кузница. В 1646 году в кузнице имелись одна большая и 2 маленьких наковальни, 4 больших и 3 маленьких молота. Рудник обеспечивался шведским железом, карельским и серпуховским укладом.
Григоровский был крупным заводским поселением. В большом доме проживал сам управляющий Юрий Телепнев, имелось 9 изб, баня и житница.
Остатки плотины рудника
После пожара, случившегося в 1648 году, Государев приказ посчитал восстановление завода нерентабельным, и он был отдан в аренду Александру Тумашову с сыновьями. Они начали плавку меди «от себя». Медь сдавали в казну у Соликамска целовальникам по твердой цене - два рубля за пуд. Здесь же казенную медь разрешалось продавать «всяким людям», но по установленной цене – 4 рубля 25 копеек.
В 1656 году на Григоровой горе «медные руды вынялась». После Тумашевых из Москвы был прислан иноземец, но он вскоре умер. Шахты и ходы обвалились, и рудник бездействовал. Наиболее квалифицированные русские рудокопы были мобилизованы для специальных саперных работ при осаде Риги. Обратно на рудник их не возвратили.
«Рудокопные снасти» были складированы в Пыскорском монастыре, и посадских людей заставляли по очереди их сторожить. В челобитной, поданной в Новгородский приказ в 1697 году, они просили освободить их от этой повинности. Просьба была удовлетворена, а инструмент перевезен в Соликамск.
Спустя время, когда вновь активизировался поиск цветных и драгоценных металлов, царь Алексей Михайлович в грамоте соликамским воеводам спрашивал их о медной руде, которую еще при его отце нашел Стрешнев. В феврале 1671 года последовал ответ: «…как в горах медная руда вынялась и признаков рудных не стало, и от того времени рудного медного дела промысел и плавленье покинуто и промышлять перестали…», а теперь ломают камень к солеваренным промыслам.
Со вступлением на престол Петра I начинается новый этап в истории Григоровского рудника. Инициатором его возрождения выступила казна. Обследование Григоровского рудника, приехавшим на Урал в 1722 году Вильгельмом де Генниным, выявило перспективность его разработки. Он заключил: «В той горе медного шифера имеетца довольно…на несколько лет оного будет». Соликамский летописец в этом же году записал: «По указу велено возобновить Григоровские медные заводы».
Для «развития медного дела» Геннин просил приписать деревню Григорово и с других мест определить до ста дворов к будущему заводу, а Строгановым взамен дать деревню в Чердынском уезде, «ибо соляным их заводам в том не без помешательства, а нам без тех деревень быть невозможно».
Последовал указ соликамскому воеводе Никите Вадбольскому: для возобновления работы рудника «заготовить зимним путем лес и протчие припасы по приложенной при том росписи», а также «мастеровых и работных людей определить».
Дела на Пыскорском заводе шли плохо, и в 1724 году Геннин прибыл на место и взял окончание строительства в свои руки, взяв с собой 300 солдат из присланных из Тобольска к строению Екатеринбурга. Все лето шло оживленное строительство.
Для толчения и промывки смешанного шифера, которого лежало «великие груды», он распорядился построить плавильню, а при ней рудную толчею и промывальню. На место «рудокопщиков», которые умерли и сбежали, Геннин поставил рекрутов и дал указ соликамскому воеводе, чтобы на руднике постоянно находилось сто работников, потому что «есть руды довольно».
На плане рудника, выполненного в 1727 году, обозначены верхняя и нижняя плотина, две толчеи и «промывальни». Производственный комплекс рудника состоял из следующих элементов: 19 квартир «для житья горным служителям», лаборатории, кузницы, двух амбаров для содержания провианта и тележек. Над шахтами было построено три рубленых амбара.
Фрагмент плана горных работ Григоровского рудника. 1727 год. РГАДА Ф. 271, Оп. 3, П. 2075, Л. 112
На Григоровой горе сотня работников добывала в год 15-18 тысяч пудов руды для Пыскорского медеплавильного завода.
Говоря о причинах остановки рудника, побывавший здесь в 1770 году путешественник капитан Н.П. Рычков записал, что «он брошен по случаю чрезмерной воды, которая выходя из недр земли потопляла рудные слои так, что не находили средства ее преодолеть».
Остатки рудника можно увидеть и сегодня: более десятка шахтных ям и остатки плотин. Вдобавок, после оползания камского склона в 2002 году, открылась штольня.
Безжалостное время засыпало шахты и разрушило промысловые сооружения рудника, но глубоко под землей незримыми памятниками труда рудокопов стоят в молчании и темноте подземные штольни Григоровского рудника.
Михаил БОГДАНОВ
Фотографии автора
UraloVed.ru
Читайте также: